нетленная окрошка красоты и охуенности
- Ты не удержал меня тогда, помнишь?
Да, он помнил. Они были тогда подростками, лет по тринадцать, не больше. Они пошли купаться в то место, куда им не велели ходить, потому что там глубоко. Но самое страшное там было не глубина, а то что в глубине... В тот вечер он вернулся домой один, бледный, мокрый, со стучащими зубами, не в силах ничего произнести от шока. Прошло десять лет с тех пор и вот, его друг снова к нему вернулся.
- Мне жаль... - только и смог произнести он.
читать дальше.ужасы- Да, тебе жаль, но только что это меняет? - прошелестел голос.
Он никак не мог разглядеть лица говорившего, стоящего перед ним в тени. Разве мог он предположить, что возвращаясь сегодня домой его окликнет знакомый с детства голос, который он так силился забыть, но который порой кричал ему во сне "Не отпускай меня!". Нет, он не мог этого даже вообразить. И когда вокруг него внезапно погасли все фонари, кроме одного, под которым он сейчас и стоял, он и тогда не мог представить с кем ему придется сейчас разговаривать.
- Колин, я пытался тебя спасти, но... Но ты был слишком тяжелым! Я не смог! Ты утонул...
- Утонул? Ты стал в это верить теперь? - в бесцветном голове не было ни злобы, ни сарказма. Ничего.
- Что? - он посмотрел перед собой, на стоящего в тени подростка, очертания которого он лишь мог разглядеть.
- Помнишь, мы пошли купаться? Мы решили, что на привычном месте слишком много народу и слишком мелко. И пошли туда, с табличкой "Плавать запрещено. Подводные течения". Помнишь?
Теперь он действительно начинал припоминать. Эта потертая временем и солнцем табличка с полустертыми буквами. Она была прибита гвоздями к ограждению. Гвозди заржавели от времени, а заграждение было старым и они без труда нашли в нем дыру. А потом...
- Потом, мы пошли туда, к воде. Стали купаться, вокруг нас никого не было. Вода была приятной... А потом, когда мы накупались и решили выбраться просохнуть, меня схватили за ногу и потянули на дно...
Да, все так и было. Он вспомнил, как вылез первым, усевшись на каменистый берег и встряхивая мокрыми волосами, на теле блестели капли воды, как застывшие камушки. А вот и Колин выходит следом. Он уже идет по дну пешком, выбравшись почти по колени. Подбирает какую-то ракушку, смотрит на нее, затем кидает в него. Он уворачивается, грозит ему кулаком и называет говнюком. Колин смеется. А потом лицо его меняется, сначала непонимание с удивлением, а затем страх. Колин падает в воду, поднимая вокруг себя кучу брызг. Это шутка, мелькает первая мысль, очередная дурацкая шутка. Колин хочет его напугать. Но тут из воды высовывается обезумевший от ужаса Колин и кричит, нет орет во все горло: "Помоги мне! Меня что-то тянет в воду!"
Шуток больше нет. Он бежит к тому месту, где куча волн и брызг, поднятых его другом. Колин уже под водой. Он хватает его за первое, что попадается под руку. Волосы. Короткие черные волосы Колина. Он тянет его голову на себя, чувствуя сопротивление с другой стороны. Клочки волос в его ладонях. Наконец удается перехватить его за шею, затем за плечи и вот, он вцепился ему в руку и пытается вытянуть к себе.
- Не отпускай меня! Оно тянет меня! Не отпускай!
Он пытается вытянуть его к берегу, но то, что на том конце держит Колина сильнее. И теперь их двоих тянет по дну, которое пока еще можно достать ногами, но еще несколько метров и они попадут на глубину. Его ноги скользят по камням, цепляются за ракушки, раздирая ноги. Руки Колина, которого он держит мертвой хваткой, так же кровоточат, очевидно он цеплялся ими за дно, пытаясь удержаться.
- Не отпускай меня!!!
Впереди дно. Он уже почти видит сквозь брызги и поднявшийся ил его темноту. И теперь он видит, что держит Колина. Странная жидко-образная черная субстанция с множеством отростков обвилась вокруг ноги его друга с такой силой, что возможно уже даже сломало ее. И в центре этого сплетения извивающейся черноты, он видит глаз. Один огромный глаз, лишенный век. Он горит зеленоватым цветом на дне, смотря на него.
- Отпусти его, - холодный голос в голове, так что его внутренности сжимаются внутри подобно куску льда. - Отпусти. Ты все равно его не удержишь. Иначе я заберу вас обоих.
Ему становится страшно от этого голоса, от этого мертвого зеленоватого цвета единственного ока в центре темноты. Колин слишком тяжелый, он его и правда не удержит. И он медленно разжимает руки.
- НЕЕЕТ!- кричит ему Колин, его лучший друг. - Не отпускай меня! НЕ ОТПУСКАЙ!
Когда он его отпускает, другие отростки чего-то странного и черного, не чувствуя больше сопротивления сжимают Колина поперек живота.
- НЕЕЕ..! - его последний крик заглушается черной жижей, которая как змея попадает ему в рот и спустя секунды выходит из его левой ноздри.
Он плывет оттуда, подальше от булькающих пузырей. Подальше от мертвого глаза и черных отростков. Подальше от последних затихающих кругов на воде...
Когда он выбирается на берег, вода уже успокаивается и кажется гладкой и спокойной, как в тот момент, когда они только пришли сюда. Он как-то добирается до дома и не может ничего ответить на вопрос, который задает ему обезумевшая мать Колина, тряся его за плечи, пока ее не уводят от него: "Где Колин? Где мой сын?!". Он ничего не может ответить на ее вопрос, он смотрит перед собой и на руках его налипли остатки черных волос.
- Вспомнил? - спрашивает его бесцветный голос.
- Да, вспомнил,- он кивает головой, опускаясь на землю. Ноги отказываются его больше держать.
- Почему ты отпустил меня?
- Мне стало страшно, - всхлипнул он, закрывая лицо руками. - Я был слабым ребенком и мне стало страшно, когда я услышал голос этого у себя в голове. Мне не хотелось умирать...
- Да, - снова прошелестел голос. - Но знаешь, Алекс, умирать не страшно. Страшнее ее ожидание.
Стоящий в темноте субъект наконец-то вышел к свету фонаря, оставляя за собой вереницу мокрых следов. Вот он, Колин, его друг, которого забрали на дно. На нем совершенно нет одежды, он бледный с синеватым отсветом. Он не распух, как обычный утопленник. Нет, такое чувство, словно тех десяти лет и не бывало и Колин только что вышел из воды после купания. Он опускается рядом с ним на колени. Под кожей Колина что-то есть и когда оно проходит под кожей, он видит под бледными венами черную субстанцию, которая ни на минуту не останавливаясь перетекает по худому телу подростка.
- Мне так жаль, - шепчет он, смотря в его белые глаза.
- Я знаю. Не отпускай меня больше, - просит он его и черная полоска пробегает по его лицу - от носа к левому уху.
Тонкие холодные руки обнимают его и он сжимает его в ответ.
- Больше не отпущу, Колин.
По аллее шла парочка. Молодая девушка, весело смеющаяся в клетчатом пальто и на каблучках. Ее обнимал за талию высокий блондин в кожаной куртке, рассказывая очередную смешную историю.
- Что это? - внезапно спрашивает девушка останавливаясь.
- Где? - не понимает парень, крутя головой во все стороны.
- Вон там, человек...
Действительно, под фонарем лежит какой-то молодой мужчина. Он подбегает к нему.
- Твою мать! - восклицает он. - Звони срочно в скорую!
Но девушка лишь испуганно прижимает ладони ко рту, смотря огромными глазами на лежащего мужчину.
- А, блять! Ладно, я сам! - он нервным движением достает мобильный, набирая номер.
Перед ним лежит мужчина, смотрящий невидящим взглядом перед собой. Вокруг него растеклась уже подсыхающая лужа. Вся его одежда и волосы мокрые, словно он только что вылез из воды. Из его полуоткрытых губ все еще струится тонкий ручеек воды. Одна рука сжата и когда ее разжимают в морге, то находят внутри ракушку, с отколотым краешком.
Да, он помнил. Они были тогда подростками, лет по тринадцать, не больше. Они пошли купаться в то место, куда им не велели ходить, потому что там глубоко. Но самое страшное там было не глубина, а то что в глубине... В тот вечер он вернулся домой один, бледный, мокрый, со стучащими зубами, не в силах ничего произнести от шока. Прошло десять лет с тех пор и вот, его друг снова к нему вернулся.
- Мне жаль... - только и смог произнести он.
читать дальше.ужасы- Да, тебе жаль, но только что это меняет? - прошелестел голос.
Он никак не мог разглядеть лица говорившего, стоящего перед ним в тени. Разве мог он предположить, что возвращаясь сегодня домой его окликнет знакомый с детства голос, который он так силился забыть, но который порой кричал ему во сне "Не отпускай меня!". Нет, он не мог этого даже вообразить. И когда вокруг него внезапно погасли все фонари, кроме одного, под которым он сейчас и стоял, он и тогда не мог представить с кем ему придется сейчас разговаривать.
- Колин, я пытался тебя спасти, но... Но ты был слишком тяжелым! Я не смог! Ты утонул...
- Утонул? Ты стал в это верить теперь? - в бесцветном голове не было ни злобы, ни сарказма. Ничего.
- Что? - он посмотрел перед собой, на стоящего в тени подростка, очертания которого он лишь мог разглядеть.
- Помнишь, мы пошли купаться? Мы решили, что на привычном месте слишком много народу и слишком мелко. И пошли туда, с табличкой "Плавать запрещено. Подводные течения". Помнишь?
Теперь он действительно начинал припоминать. Эта потертая временем и солнцем табличка с полустертыми буквами. Она была прибита гвоздями к ограждению. Гвозди заржавели от времени, а заграждение было старым и они без труда нашли в нем дыру. А потом...
- Потом, мы пошли туда, к воде. Стали купаться, вокруг нас никого не было. Вода была приятной... А потом, когда мы накупались и решили выбраться просохнуть, меня схватили за ногу и потянули на дно...
Да, все так и было. Он вспомнил, как вылез первым, усевшись на каменистый берег и встряхивая мокрыми волосами, на теле блестели капли воды, как застывшие камушки. А вот и Колин выходит следом. Он уже идет по дну пешком, выбравшись почти по колени. Подбирает какую-то ракушку, смотрит на нее, затем кидает в него. Он уворачивается, грозит ему кулаком и называет говнюком. Колин смеется. А потом лицо его меняется, сначала непонимание с удивлением, а затем страх. Колин падает в воду, поднимая вокруг себя кучу брызг. Это шутка, мелькает первая мысль, очередная дурацкая шутка. Колин хочет его напугать. Но тут из воды высовывается обезумевший от ужаса Колин и кричит, нет орет во все горло: "Помоги мне! Меня что-то тянет в воду!"
Шуток больше нет. Он бежит к тому месту, где куча волн и брызг, поднятых его другом. Колин уже под водой. Он хватает его за первое, что попадается под руку. Волосы. Короткие черные волосы Колина. Он тянет его голову на себя, чувствуя сопротивление с другой стороны. Клочки волос в его ладонях. Наконец удается перехватить его за шею, затем за плечи и вот, он вцепился ему в руку и пытается вытянуть к себе.
- Не отпускай меня! Оно тянет меня! Не отпускай!
Он пытается вытянуть его к берегу, но то, что на том конце держит Колина сильнее. И теперь их двоих тянет по дну, которое пока еще можно достать ногами, но еще несколько метров и они попадут на глубину. Его ноги скользят по камням, цепляются за ракушки, раздирая ноги. Руки Колина, которого он держит мертвой хваткой, так же кровоточат, очевидно он цеплялся ими за дно, пытаясь удержаться.
- Не отпускай меня!!!
Впереди дно. Он уже почти видит сквозь брызги и поднявшийся ил его темноту. И теперь он видит, что держит Колина. Странная жидко-образная черная субстанция с множеством отростков обвилась вокруг ноги его друга с такой силой, что возможно уже даже сломало ее. И в центре этого сплетения извивающейся черноты, он видит глаз. Один огромный глаз, лишенный век. Он горит зеленоватым цветом на дне, смотря на него.
- Отпусти его, - холодный голос в голове, так что его внутренности сжимаются внутри подобно куску льда. - Отпусти. Ты все равно его не удержишь. Иначе я заберу вас обоих.
Ему становится страшно от этого голоса, от этого мертвого зеленоватого цвета единственного ока в центре темноты. Колин слишком тяжелый, он его и правда не удержит. И он медленно разжимает руки.
- НЕЕЕТ!- кричит ему Колин, его лучший друг. - Не отпускай меня! НЕ ОТПУСКАЙ!
Когда он его отпускает, другие отростки чего-то странного и черного, не чувствуя больше сопротивления сжимают Колина поперек живота.
- НЕЕЕ..! - его последний крик заглушается черной жижей, которая как змея попадает ему в рот и спустя секунды выходит из его левой ноздри.
Он плывет оттуда, подальше от булькающих пузырей. Подальше от мертвого глаза и черных отростков. Подальше от последних затихающих кругов на воде...
Когда он выбирается на берег, вода уже успокаивается и кажется гладкой и спокойной, как в тот момент, когда они только пришли сюда. Он как-то добирается до дома и не может ничего ответить на вопрос, который задает ему обезумевшая мать Колина, тряся его за плечи, пока ее не уводят от него: "Где Колин? Где мой сын?!". Он ничего не может ответить на ее вопрос, он смотрит перед собой и на руках его налипли остатки черных волос.
- Вспомнил? - спрашивает его бесцветный голос.
- Да, вспомнил,- он кивает головой, опускаясь на землю. Ноги отказываются его больше держать.
- Почему ты отпустил меня?
- Мне стало страшно, - всхлипнул он, закрывая лицо руками. - Я был слабым ребенком и мне стало страшно, когда я услышал голос этого у себя в голове. Мне не хотелось умирать...
- Да, - снова прошелестел голос. - Но знаешь, Алекс, умирать не страшно. Страшнее ее ожидание.
Стоящий в темноте субъект наконец-то вышел к свету фонаря, оставляя за собой вереницу мокрых следов. Вот он, Колин, его друг, которого забрали на дно. На нем совершенно нет одежды, он бледный с синеватым отсветом. Он не распух, как обычный утопленник. Нет, такое чувство, словно тех десяти лет и не бывало и Колин только что вышел из воды после купания. Он опускается рядом с ним на колени. Под кожей Колина что-то есть и когда оно проходит под кожей, он видит под бледными венами черную субстанцию, которая ни на минуту не останавливаясь перетекает по худому телу подростка.
- Мне так жаль, - шепчет он, смотря в его белые глаза.
- Я знаю. Не отпускай меня больше, - просит он его и черная полоска пробегает по его лицу - от носа к левому уху.
Тонкие холодные руки обнимают его и он сжимает его в ответ.
- Больше не отпущу, Колин.
По аллее шла парочка. Молодая девушка, весело смеющаяся в клетчатом пальто и на каблучках. Ее обнимал за талию высокий блондин в кожаной куртке, рассказывая очередную смешную историю.
- Что это? - внезапно спрашивает девушка останавливаясь.
- Где? - не понимает парень, крутя головой во все стороны.
- Вон там, человек...
Действительно, под фонарем лежит какой-то молодой мужчина. Он подбегает к нему.
- Твою мать! - восклицает он. - Звони срочно в скорую!
Но девушка лишь испуганно прижимает ладони ко рту, смотря огромными глазами на лежащего мужчину.
- А, блять! Ладно, я сам! - он нервным движением достает мобильный, набирая номер.
Перед ним лежит мужчина, смотрящий невидящим взглядом перед собой. Вокруг него растеклась уже подсыхающая лужа. Вся его одежда и волосы мокрые, словно он только что вылез из воды. Из его полуоткрытых губ все еще струится тонкий ручеек воды. Одна рука сжата и когда ее разжимают в морге, то находят внутри ракушку, с отколотым краешком.
@музыка: Lacrimosa - Halt Mich
@темы: шизофрения
-
-
23.06.2011 в 19:45я только одну ошибку нашла, неспециально:
Подбирает какую-то ракушку, смотрит на нее, затем кидает с него. - думаю, там должно было быть "в него")))
-
-
23.06.2011 в 19:46-
-
23.06.2011 в 19:55-
-
23.06.2011 в 19:57-
-
23.06.2011 в 20:01-
-
23.06.2011 в 20:03-
-
23.06.2011 в 23:21Если хотите, я могла бы указать на стиллистические и грамматические ляпы.
-
-
23.06.2011 в 23:25-
-
23.06.2011 в 23:54И я знаю, что получать такие разборы неприятно.
Да он помнил.
Запятая.
Они пошли купаться в то место, куда им не велели ходить, потому что там глубоко. Но самое страшное там было не глубина, а то что в глубине...
Несколько корявая фраза. Правильнее - по крайней мере на слух - было бы "Они пошли купаться туда, куда им не велели ходить. Взрослые боялись глубины, но не она была самым страшным. Самым страшным было то, что скрывалось в ней". Конструкция "в то место, куда" - режет глаз. Можно ведь обойти это, да? "Они пошли купаться то место... Им не велели туда ходить - там было глубоко. Но самым страшным там была не глубина, а то, что в ней"
Он никак не мог разглядеть лица говорившего, стоящего перед ним в тени.
Правильнее будет "Он никак не мог рассмотреть лица говорившего - его скрывала тень". Или как-то так.
возвращаясь сегодня домой его окликнет знакомый с детства голос
Неправильное построение логической конструкции. "Возвращаясь - окликнет", если убрать ненужную мишуру. Из фразы следует, что возвращается голос...
Правильнее - "когда он будет возвращаться домой сегодня, его окликнет такой знакомый голос..."
И когда вокруг него внезапно погасли все фонари
Остается впечатление, что герой был окружен фонарями. Или он стоял на площади, или это ляп. Может быть "И когда на улице погасли все фонари - кроме того единственного, под котороым он и стоял сейчас..."?
Ты стал в это верить теперь?
"Ты теперь в это веришь?". С ударением на "это"...
на стоящего в тени подростка, очертания которого он лишь мог разглядеть.
"Он мог только смутно угадывать"?.. "Мог лишь разглядеть" - как-то даже не по-русски звучит, не находите?
полу-стертыми
Без тире.
Стали купаться, вокруг нас никого не было.
"Стали купаться" - обычно не используется. Скорее просто "купались". "Нас" не нужно. Просто - вокруг никого не было. Безлюдное место.
на теле блестели капли воды
Тело обычно ассоциируется с трупом. Может быть, на коже?..
Я могу так до конца.
Извините.